Финеас Гейдж – человек без мозга

Наука

Финеас Гейдж (Phineas Gage) был американским строителем, который навсегда вошел в историю медицины. В 1848 году он использовал метровый металлический стержень во время подрывных работ на железной дороге, как вдруг неожиданный взрыв привел к тому, что стержень прошел через его левую щеку и вышел в верхней части головы.

Каким-то чудесным образом Гейдж оправился, став самым известным случаем в истории неврологии , но не только потому, что он выжил в результате травмы, несовместимой с жизнью, разрушившей большую часть его левой лобной доли мозга. После ранения Гейдж стал в буквальном смысле слова "другим человеком" . Из 25-летнего приветливого парня он превратился в импульсивного, грубого и вульгарного человека. Изменения в его личности и поведении были настолько глубокими, что его друзья и знакомые заявили, что "это больше не Гейдж".

Новый взгляд на легендарную травму мозга

В течение многих лет, разные ученые изучали и спорили насчет того, какую именно область задело при травме и степени повреждения, а также влияния этого ранения на личность. Это могло бы объяснить глубокие изменения в личности Гейджа, а также выяснить причины некоторых нарушений, таких как болезнь Альцгеймера.

Теперь же ученые из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе смогли воссоздать карту нервных связей в мозге Гейджа . Так как череп Гейджа, который находится в Анатомическом музее Уоренна в Гарвардской медицинской школе, уже довольно хрупок, ученым пришлось заново изучить данные 2001 года. Использовав компьютерные методы моделирования, они определили траекторию стержня, пробившего мозг насквозь, а также использовали снимки мозга мужчин, которые соответствовали Гейджу по возрасту и были праворукими. В результате они создали виртуальный череп для анализа травмы.

Джек Ван Хорн (Jack Van Horn), автор исследования и его коллеги выяснили, что примерно 4 процента коры головного мозга было пересечено металлическим стержнем, что привело к повреждению около 10-ти процентов всего белого вещества . Это означает, что хотя травма произошла в левой части коры мозга, нарушение связей мозга в результате повреждения белого вещества, распространились на весь мозг, разрывая связи между другими областями, несмотря на то, что стержень их не задел.

Это видимо и способствовало тем глубоким изменениям произошедшим в личности несчастного .

Хотя личность Гейджа изменилась, он смог путешествовать и нашел работу, прожив несколько лет в Южной Америке. Он умер спустя 12 лет после несчастного случая.

Случилось это так. 13 сентября 1848 года Финеас работал в бригаде, которая пробивала взрывами скалу для прокладки железной дороги. Сначала рабочие бурили скважину, потом закладывали в нее взрывчатку, засыпали песком и утрамбовывали всё это при помощи железного шомпола, который весил 6 килограммов и имел 3 сантиметра в диаметре.

В тот раз в скважину, по всей видимости, забыли засыпать песок – поэтому шомпол выбил из скальной породы искру, от которой и сдетонировала взрывчатка.

Шестикилограммовый шомпол вылетел из скважины, как пуля и пробил Финеасу голову навылет. Позже шомпол нашли в 25 метрах от места происшествия, он был покрыт сгустками крови и частицами мозга Финеаса.

От прямого попадания в голову бедолагу откинуло на спину, он несколько раз дернулся в конвульсиях. Но, к удивлению других рабочих, уже через несколько минут он мог говорить и ходить.

Через полчаса к Финеасу приехал доктор Эдвард Уильямс. Увиденное Уильямс рассказывает так: "… В его голове была большая воронка…Он рассказал, что ему через голову прошла железяка, но я ему не поверил… Он встал, и его стошнило. Пока его тошнило, из его головы на пол вывалилась примерно чайная чашка мозгов…".

Левая передняя доля головного мозга Финеаса была практически полностью уничтожена. Но он находился в полном сознании.

Поправлялся Финеас долго и трудно. С конца сентября по начало октября давление в его мозгу резко менялось, что приводило беднягу в полукоматозное состояние. Его друзья думали, что он умрет со дня на день. Но уже 7 октября Финеас самостоятельно встал с постели и сделал первый шаг. Через месяц он самостоятельно спускался и поднимался по лестнице, ходил по дому и гулял на улице. При этом никакой головной боли Финеас не испытывал.

Вскоре Гейдж полностью поправился – от перенесенной травмы у него осталась огромная вмятина на голове, пониженное зрение на левом глазу и некое "странное" чувство, которое он затруднялся описать докторам. Хотя здоровье Финеаса и не ухудшилось, в его психике произошли определенные изменения. Как пишет один из его современников, Финеас стал более грубым, начал матерно ругаться, не мог терпеть критику и принимать советы от друзей - хотя раньше он был вполне уравновешенным человеком. Как говорили его знакомые, "это уже не Гейдж".

Умер Финеас через 12 лет от серии эпилептических припадков.

В мае 2012 г. были опубликованы результаты исследований группы американских неврологов, которые объяснили изменения психики Финеаса Гейджа после травмы головы. Исследователи смоделировали полученную Гейджем травму на основании данных компьютерной томографии черепа американца, который в настоящее время хранится в анатомическом музее Медицинской школы Гарвардского университета. Для оценки повреждений коры головного мозга и располагающихся в зоне ранения проводящих путей ученые использовали современные изображения мозга 25-летнего правши, полученные методом диффузной тензорной визуализации. Таким образом исследователи выяснили, что в результате травмы Гейдж утратил около 4% коры, а также почти 11% белого вещества мозга.

Изучение случая Гейджа способствовало значительному продвижению в изучении функций разделов мозга и их влияния на эмоции и личность. История его болезни приводится в качестве одного из первых свидетельств того, что повреждение лобных долей может привести к изменениям в различных аспектах личности и повлиять на социализацию. До того считалось, что лобные доли не оказывают особого влияния на поведение человека.

Финеас П. Гейдж (англ. Phineas P. Gage ; 1823-21 мая 1860 года) - американский строитель, получивший тяжёлое ранение головного мозга при прокладке железной дороги . В 1848 г. металлический прут диаметром 1,25 дюймов (3,2 см) вошёл в череп ниже левой глазницы, выходное отверстие раны располагалось на границе лобной и теменной костей также с левой стороны. Из-за ранения строитель лишился большей части лобной доли левого полушария головного мозга. Несмотря на столь тяжелые повреждения, пострадавший пришёл в сознание спустя несколько минут после травмы и уже через два месяца смог вернуться к активному образу жизни . В конце концов, он оправился от инфекции, развившейся в ране, и прожил ещё 12 лет. Считается, что эта травма привела к настолько значительным негативным изменениям в его эмоциональном состоянии , социальных навыках и личностных особенностях, что друзья заявляли о том, что «это больше не Гейдж». В мае г. были опубликованы , которые объяснили изменения психики Финеаса Гейджа после травмы головы. Современные исследователи смоделировали полученную Гейджем травму на основании данных компьютерной томографии черепа американца, который в настоящее время хранится в анатомическом музее Медицинской школы Гарвардского университета . Для оценки повреждений коры головного мозга и располагающихся в зоне ранения проводящих путей ученые использовали современные изображения мозга 25-летнего правши, полученные методом диффузной тензорной визуализации. Таким образом исследователи выяснили, что в результате травмы Гейдж утратил около 4% коры, а также почти 11% белого вещества мозга. Несмотря на то, что кора была повреждена лишь в области лобной доли левого полушария, одновременно были нарушены его связи с левой височной и правой лобной долями, а также лимбической системой. Именно этим ученые объясняют изменения психики и поведения Гейджа .

См. также

Напишите отзыв о статье "Гейдж, Финеас"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Гейдж, Финеас

Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
Мысль остаться в дураках и даром потерять весь этот месяц тяжелой меланхолической службы при Жюли и видеть все расписанные уже и употребленные как следует в его воображении доходы с пензенских имений в руках другого – в особенности в руках глупого Анатоля, оскорбляла Бориса. Он поехал к Карагиным с твердым намерением сделать предложение. Жюли встретила его с веселым и беззаботным видом, небрежно рассказывала о том, как ей весело было на вчерашнем бале, и спрашивала, когда он едет. Несмотря на то, что Борис приехал с намерением говорить о своей любви и потому намеревался быть нежным, он раздражительно начал говорить о женском непостоянстве: о том, как женщины легко могут переходить от грусти к радости и что у них расположение духа зависит только от того, кто за ними ухаживает. Жюли оскорбилась и сказала, что это правда, что для женщины нужно разнообразие, что всё одно и то же надоест каждому.
– Для этого я бы советовал вам… – начал было Борис, желая сказать ей колкость; но в ту же минуту ему пришла оскорбительная мысль, что он может уехать из Москвы, не достигнув своей цели и даром потеряв свои труды (чего с ним никогда ни в чем не бывало). Он остановился в середине речи, опустил глаза, чтоб не видать ее неприятно раздраженного и нерешительного лица и сказал: – Я совсем не с тем, чтобы ссориться с вами приехал сюда. Напротив… – Он взглянул на нее, чтобы увериться, можно ли продолжать. Всё раздражение ее вдруг исчезло, и беспокойные, просящие глаза были с жадным ожиданием устремлены на него. «Я всегда могу устроиться так, чтобы редко видеть ее», подумал Борис. «А дело начато и должно быть сделано!» Он вспыхнул румянцем, поднял на нее глаза и сказал ей: – «Вы знаете мои чувства к вам!» Говорить больше не нужно было: лицо Жюли сияло торжеством и самодовольством; но она заставила Бориса сказать ей всё, что говорится в таких случаях, сказать, что он любит ее, и никогда ни одну женщину не любил более ее. Она знала, что за пензенские имения и нижегородские леса она могла требовать этого и она получила то, что требовала.

Финеас П. Гейдж
Phineas P. Gage

Дата рождения	(1823 )
Место рождения	Грэфтон (округ, Нью-Гэмпшир)
Дата смерти	21 мая (1860-05-21 )
Место смерти	окрестности Сан-Франциско
Гражданство	США
Род деятельности	рабочий на прокладке железных дорог
Финеас П. Гейдж на Викискладе

С другой стороны существуют свидетельства о том, что психические нарушения, от которых страдал Гейдж, были по большей части временными. В частности, его сестра и мать сообщали журналистам, что хотя Гейдж и страдал от амнезии, но не настолько, чтобы это мог заметить не знающий его близко человек. Они также ничего не упоминали о вспыльчивости и неконтролируемом поведении, упоминаемых Харлоу. Спустя некоторое время Гейдж устроился кучером почтового дилижанса в Нью-Гемпшире и был на хорошем счету у своего нанимателя, настолько, что тот порекомендовал его на аналогичную должность в Чили , вполне ожидая, что тот придётся ко двору, несмотря на то, что Гейдж не знал испанского языка . Более того, свидетели, видевшие его в Чили, утверждали, что он отличался изрядным физическим и душевным здоровьем и не демонстрировал никаких патологических симптомов. К концу жизни, однако, здоровье Гейджа ухудшилось, и он был вынужден оставить физически требовательную работу кучера, вернувшись в США и осев в окрестностях Сан-Франциско , где он занялся фермерством при поддержке переехавших к нему матери и сестры. Его здоровье несколько улучшилось, но оставалось хрупким. В феврале 1860 года Гейдж начал страдать от припадков эпилепсии , которые всё более усиливались, пока он не умер во время одного из них 18 или 21 мая 1860 года.

Финеас Гейдж жил в конце 19 века. Он занимался строительством американских железных дорог. Финеас не обладал никакими примечательными способностями, кроме одной – он смог выжить после того, как сквозь его мозг прошел железный прут размером с лом.
Случилось это так. 13 сентября 1848 года Финеас работал в бригаде, которая пробивала взрывами скалу для прокладки железной дороги. Сначала рабочие бурили скважину, потом закладывали в нее взрывчатку, засыпали песком и утрамбовывали всё это при помощи железного шомпола, который весил 6 килограммов и имел 3 сантиметра в диаметре.

Умер Финеас через 12 лет от серии эпилептических припадков.