Константин Николаевич Леонтьев

(1831-1881)

Константин Николаевич Леонтьев родился 13 января 1831 года в селе Кудинове Мещевского уезда Калужской губернии (ныне – Малоярославецкий район Калужской области). Его отец, Николай Борисович Леонтьев, – дворянин средней руки, мать же, Феодосия Петровна, происходит из старинного дворянского рода Карабановых. Константин – младший, седьмой по счету ребенок в семье Леонтьевых. Первоначальное образование Константин Николаевич получал дома, у своей матери. В 1841 г. он поступает в Смоленскую гимназию, а в 1843 г. – в качестве кадета – на воспитание в Дворянский полк. Из полка Леонтьев уволен по болезни в октябре 1844 г. В этом же году он зачисляется в третий класс Калужской гимназии, которую он заканчивает в 1849 году с правом поступления в университет без экзаменов. Леонтьев поступает в Ярославский Демидовский Лицей, откуда в ноябре того же года перевелся в Московский Университет на медицинский факультет.

В 1851 г. Леонтьев пишет свое первое произведение, комедию “Женитьба по любви”. После этого Константин Николаевич знакомится с И.С. Тургеневым, который дает ему положительный отзыв о пьесе. Однако она не была опубликована, т.к. ее не пропустила цензура.

В 1854 году, досрочно получив диплом, Леонтьев отправляется добровольцем в Крым в качестве батальонного лекаря. 10 августа 1857 года он увольняется с военной службы и возвращается в Москву. В 1859-60 гг. Леонтьев занимает место домашнего врача в поместье Арзамасского уезда Нижегородской губернии у барона Розен. В конце 1860 г. Константин Николаевич переезжает в Петербург и поселяется у своего брата Владимира Николаевича.

В 1861 году Леонтьев снова едет в Крым, в Феодосию, где неожиданно для всех женится на Елизавете Павловне Политовой, “полуграмотное, простодушной и красивой мещанке”. Оставив жену в Крыму, он возвращается в Петербург, где в это время выходит его первый большой роман “Подлипки”. Второе большое произведение Леонтьев публикует в 1864 году – это роман “В своем краю”. В эти годы Леонтьев решительно порывает с модным тогда либерализмом и становится убежденным консерватором.

В 1863 году Леонтьев поступает на службу в Министерство Иностранных Дел. 25 октября того же года он получает назначение секретарем русского консульства на о.Крит. С жизнью на Крите связаны восточные рассказы Леонтьева (“Очерки Крита”, повесть “Хризо”, “Хамид и Маноли”).

В 1864 году Леонтьев был назначен исполняющим обязанности консула в Адрианополе, где он прослужил два с лишним года. После непродолжительного отпуска в Константинополе, в 1867 году К.Н. получил пост вице-консула в Тульче, небольшом городе на Дунае.

В 1868 году была опубликована его статья “Грамотность и народность”, получившая одобрение посла Н. П. Игнатьева, известного славянофила. В это же время Леонтьев много работает над обширной серией романов “Река времен”, которая охватывала русскую жизнь с 1811 по 1862 годы. Большая часть рукописей была позднее уничтожена им.

Через год Леонтьев был назначен консулом в албанский город Янину, климат которого, однако отрицательно сказался на его здоровье, так что он был вновь переведен в Салоники. В этот момент Леонтьева, сделавшего блестящую дипломатическую карьеру, готовили к должности генерального консула в Богемии. Однако в 1871 году происходит событие, которое имело определяющее значение для последующей жизни Леонтьева. В июле Леонтьев внезапно заболевает болезнью, которую он принял за холеру. Когда смерть казалась уже неминуемой, он внезапно увидел икону Божией Матери, которую ему подарили афонские монахи. Константин Николаевич поклялся перед ней, что в случае выздоровления, он примет монашество. Через два часа он почувствовал облегчение.

Пантелеймонов монастырь

Сразу после того, как он болезнь отступила, Леонтьев отправился верхом через горы на Афон, где он оставался до августа 1872 года. Константин Николаевич собирался исполнить свое обещание и стать монахом, но его афонские духовники отговорили его от такого поспешного шага.

В 1872-1874 гг. Леонтьев живет в Константинополе и на о. Халки, – этот период его жизни был весьма плодотворен. Прежде всего в эти годы Леонтьев раскрывает себя как публицист (“Панславизм и греки”, “Панславизм на Афоне”). К этому же времени относится его знаменитая работа “Византизм и славянство”, а также роман “Одиссей Полихрониадес”.

В 1874 году Леонтьев возвращается в родное Кудиново и находит его в большом запустении. В августе Леонтьев совершает первую поездку в Оптину Пустынь, где встречается со старцем о. Амвросием, к которому имел письмо от афонских монахов, и знакомится с иеромонахом Климентом (Зедергольмом).

В ноябре 1874 г. Леонтьев становится послушником Николо-Угрешского монастыря под Москвой, но уже в мае 1875 г. снова отправляется в Кудиново.

В 1879 году Леонтьев едет в Варшаву, где становится сотрудником газеты “Варшавский дневник”. В газете он публикует ряд статей, преимущественно на общественно-политические темы. Год спустя провинциальное издание, которое благодаря Леонтьеву, стало известно в столицах, оказывается в затяжном финансовом кризисе, так что Константин Николаевич вынужден оставить работу в нем. В ноябре 1880 года Леонтьев поступает на службу в Московский Цензурный Комитет. В должности цензора Леонтьев прослужил шесть лет.

В это время Леонтьев писал сравнительно мало (роман “Египетский голубь”, статьи “О всемирной любви”, “Страх Божией и любовь к человечеству”). В 1885-86 гг. выходит в свет его сборник его статей “Восток, Россия и Славянство”.

В 1883 году Леонтьев знакомится с Владимиром Соловьевым.

Осенью 1887 года Леонтьев переезжает в Оптину Пустынь, где снимает у ограды монастыря двухэтажный дом. В этот дом Леонтьев перевозит старинную мебель из своего родового имения и свою библиотеку. Здесь он принимает гостей. В начале 1890 года у него в гостях был Л.Н. Толстой, который провел у него два с половиной часа, ушедших на споры о вере.

В Оптиной он пишет такие работы, как “Записки отшельника”, “Национальная политика как орудие всемирной революции”, “Анализ, стиль и веяние” и др.

23 августа 1891 года в Предтечевом скиту Оптиной пустыни Леонтьев принял тайный постриг с именем Климента. После этого, по совету о. Амвросия, он покинул Оптину и переехал в Троице-Сергиев Посад.

12 ноября 1891 года Константин Николаевич скончался от пневмонии и был похоронен в Гефсиманском саду Троице-Сергиевой Лавры близ храма Черниговской Божией Матери.

Политическая философия К.Н.Леонтьева

План

Константин Николаевич Леонтьев (1831 -1891) родился в 1831 г. в небогатой семье в родовом поместье в Калужской губернии. Мать философа - властная, верующая женщина оказала большое воздействие на воспитание сына, его детство прошло в патриархально-религиозной атмосфере. Своего отца он почти не помнил.

Большое значение для становления Леонтьева как писателя имело знакомство в 1851 г. с И.С. Тургеневым, ставшим его наставником и другом на долгие годы - до их разрыва в 70-х гг. по политическим причинам. (Тургенев был либералом с демократическими симпатиями, был сторонником медленных реформ, приближающих Россию к странам Запада).

В 1850-1854 гг. был студентом медицинского факультета Московского университета.

С 1854 по 1856 г. был военным лекарем, участвуя в Крымской войне.

Политические взгляды Леонтьева в это время представляют собой аморфный (неопределенный, бесформенный) либерализм. «Я смолоду имел глупость тоже либеральничать (вполне искренно, и это-то и глупо)!».

В 1860 г. он принимает решение отправиться в Петербург, чтобы сказать людям новое слово, открыть им глаза на красоту жизни, которой они обычно не замечают. Он прибывает в столицу, где с восторгом встречает манифест 1861 г., который, по его мнению, должен был открыть эру новой жизни в России, способствовать укреплению ее своеобразия и самобытности.

1861 г. - год духовного разочарования Леонтьева: его эстетических взглядов не понимали окружающие, были трудности с публикациями сочинений, самое главное, были обмануты его надежды на особое постреформационное развитие России, которая стремительно теряла свои отличия от Запада. Рост нестабильности в обществе, неудовлетворенность предлагаемым демократами общественным идеалом меняют его идейно-политическую позицию, вызвав в 1864 г. разрыв с либерализмом. Константин Николаевич Леонтьев становится убежденным консерватором.

В 1863 г. он поступает на службу в Министерство иностранных дел (Азиатский департамент). Однако вскоре произошел инцидент, когда Леонтьев ударил хлыстом французского посла за оскорбительный отзыв о России. Леонтьева снимают с должности и назначают исполняющим обязанности консула в Адрианополе (1864).

Он отправляется на Восток, в балканские владения тогдашней Османской империи. Восток производит на Леонтьева неотразимое впечатление, там у Леонтьева происходит окончательное оформление резко негативного отношения к Европе.

Леонтьев привозит с собой рукопись «Византизм и Славянство», и именно в этом произведении отражаются его социально-политические идеи. Работа написана в 1873 г.

После написания работы Леонтьев приходит к твердому убеждению в необходимости осуществить «реакцию» в России для ее спасения от «гниющего Запада».

Реакция - движение за сохранение и укрепление существующих порядков и подавление любых революционных сил. Крайне консервативное течение, стремящееся восстановить давно отжившие общественные институты.

В работе Леонтьев также составляет так называемый рецепт спасения России.

Если посмотреть на принадлежность Леонтьева к какому-либо общественному движению, можно увидеть, что везде он был «белой вороной». (С государственниками его разделяли противоположные позиции по греко-болгарскому церковному вопросу и отношению к славянству, со славянофилами - разное отношение к гуманизму и свободе.) Мешали контактам и некоторые черты характера Леонтьева, его претензии на роль идейного лидера консервативного лагеря. У него были очень сложные взаимоотношения с рядом консерваторов.

Взять хотя бы его отношения с М.Н. Катковым, бывшим в те годы неофициальным выразителем взглядов правительственных кругов. Леонтьев негативно его воспринимал, что было обусловлено не только впечатлениями от их сотрудничества в опубликовании своих произведений, но также Леонтьев низко оценивал и человеческие качества Каткова.

«Он умел свой колокол, в котором серебра было уж не так много, высоко и выгодно для акустики повесить. У него можно учиться ловкости и чутью, а не идеям. Ни в печати, ни даже в частных беседах я ни слова от него нового не слыхал. Все это я прежде его и тоньше говорил».

Казалось бы, что К.П. Победоносцев должен был заинтересоваться и поддержать Леонтьева (ненавистника либералов и нигилистов). Однако и его отпугнуло излишне бурное выражение чувств, слишком обнаженная в своей «реакционности» мысль Леонтьева. Как подметил Д.С. Мережковский, «человек последних слов, он сказал несказанное о русском государстве и русской церкви. Выдал тайну их с такой неосторожностью, что может иногда и союзникам казаться предателем».

В последние годы его жизни вокруг него сложился небольшой кружок учеников и почитателей его идей и таланта, однако, людей, не очень известных. Среди них можно назвать сотрудников «Московских ведомостей» Л.А. Тихомирова, Ю.Н. Говоруху-Отрока и В.А. Грингмута, молодого священника И. Фуделя, будущего редактора «Русского обозрения», поэта и публициста А.А. Александрова и ряд других юных воспитанников Катковского лицея.

Взаимопонимание с широкими кругами интеллигенции Леонтьев установить так и не смог, потому что относился к ней критически из-за ее подражательности Западу и «пошлого либеральничанья».

Неприятие леонтьевских политических взглядов в обществе, невнимание читателей к его литературному и публицистическому творчеству, хронические болезненные расстройства организма подорвали окончательно его здоровье. И в 1891 году он скончался недалеко от Троице-Сергиевой лавры.

Место, где было расположено кладбище, использовали под хозяйственные нужды, а о самом мыслителе надолго забыли... Только в конце 1991 г., к годовщине памяти Леонтьева, усилиями почитателей его таланта могила была восстановлена.

Философский трактат "Византизм и славянство" - самое знаменитое произведение К.Н. Леонтьева. При жизни Константина Николаевича она публиковалась трижды: в 1875г., а затем в 1876 и 1885 гг. Сам мыслитель придавал этой работе очень большое значение и ожидал, что этот трактат его прославит. Однако при жизни философа эта мечта не сбылось. По настоящему "заметили" и оценили его лишь в разгар Серебряного века.

К.Н. Леонтьев первым применил термин «византизм». Существенная часть византизма – самобытная национальная культура. Византизм – это основа будущего государственного устройства России. Укреплению русской государственности также будет способствовать православие.

Основные идеи произведения:

- «Византизм» как конкретный тип культуры (как цивилизация) противопоставляется «славизму» как аморфной, стихийной абстракции.

- «Славизм можно понимать только как племенное этнографическое отвлечение, как идею общей крови (хотя и не совсем чистой) и сходных языков. «Славизма» же просто не существует, а для расцвета России необходим византизм.

К основополагающим чертам византизма относятся самодержавие (царизм), православие (греческое христианство), коллективизм («сельский поземельный мир») и консерватизм. Помимо исторической Византии византизм на Земле воплощали «югославяне» и Россия.

Романо-германский мир («европеизм») отпочковался от Византии при Карле Великом (8 век) и сформировал собственные ценности: рыцарство, романтизм и «готизм».

Начала цивилизации определяются не кровью или языком, но совокупностью «религиозных, юридических, бытовых и художественных признаков».

«С какой бы стороны мы не взглянули на великорусскую жизнь и государство, мы увидим, что византизм, т.е. церковь и царь прямо или косвенно, глубоко проникают в самые недра нашего общественного организма. Сила наша, дисциплина, история просвещения, поэзия – одним словом, все живое у нас сопряжено органически с родовой монархией нашей, освященной православием, которого мы естественные наследники и представители во вселенной.

Византизм организовал нас, система византийских идей создала величие наше, сопрягаясь с нашими патриархальными, простыми началами, с нашим, еще старым и грубым в начале, славянским материалом. Изменяя, даже в тайных помыслах наших, этому византизму, мы погубим Россию.»

Рассматривая различные славянские народы, автор находит их общность скорее с соседними народами, чем между собой. (Чехи более похожи на немцев, а греки на болгар, чем чехи на болгар). Чехи утратили своё славянское.

«Для существования славян необходима мощь России. Для силы России необходим византизм. Тот, кто потрясает авторитет византизма, подкапывается сам, быть может, и не понимая того, под основы русского государства.»

Продолжительность жизни государств Леонтьев оценивает в 1000-1200 лет. На основании этого вывода Леонтьев предрекает Европе скорый упадок, черты которого проступают в образах "среднего человека" и "псевдогуманной пошлости". Однако "цивилизации обыкновенно надолго переживают те государства, которые их произвели".

Рецепт спасения России : в его основу он закладывает концепцию о трехступенчатой эволюции общества по аналогии с развитием организма, постепенно проходящего этапы юности, зрелости и старости, заканчивающейся смертью.

Леонтьев сформулировал закон возникновения, существования и гибели организма или явления, пребывающего во времени и пространстве. Он был твердо убежден, что все мировые процессы однородны и однотипны, все проходят три обязательных стадии развития:

стадию первоначальной простоты (эпического и патриархального);

стадию цветущей сложности, для которой характерны богатство, разнообразие и неравенство элементов;

стадию вторичного смесительного упрощения (однородность, равенство и предсмертная свобода).

Триединый процесс развития приобретает универсальный характер, так как ему подчинены «великие и всеобщие факты мировой эволюции»: все явления общественной, политической, художественной жизни - в этом перечне и народы Земли, целые государства и цивилизации, системы мироздания...

Проходя через вторичное смесительное упрощение, всякая система гибнет.

Однако из своей схемы Леонтьев исключил духовную сферу, к которой относит не только философию, но и религию: эти безусловные ценности не подвержены вынужденной гибели, вечность - основное их свойство.

Что касаемо российского государственного организма, для максимально возможного продления его жизни, необходим творческий возврат к традиционным русским истокам, выражаемым формулой «византизм».

Политические идеи:

Свою позицию Леонтьев определяет как "философскую ненависть к формам и духу новейшей европейской жизни".

В укреплении государственного строя следует ожидать реальной помощи от религии - христианского православия, христианская религия должна стать одним из существенных средств «общественной дисциплины».

В критике современной Европы он выделяет два основных тезиса: с одной стороны - демократизация, а с другой - проявление "вторичного упрощения", то есть явные признаки увядания и разложения в Европе.

В гибнущих, деградирующих обществах меняется психология людей, гаснет энергия жизнедеятельности, как говорил столетие спустя его последователь Лев Гумилев, падает пассионарность. Империи гибнут при внешне благополучных условиях, при внутренней расслабленности властей и народа.

Философ чувствовал приближение грозы над Россией, хотя и знал, что ей еще далеко до исчерпания своего срока жизни. Возраст России он, как и впоследствии Л.Н. Гумилев исчислял от Куликовской битвы, от года объединительной миссии преподобного Сергия Радонежского.

Один из путей спасения России - разрешение Восточного вопроса и занятие Константинополя. Захват Константинополя должен был явиться ключевым моментом для осуществления проекта Леонтьева. Его суть состояла не только в изгнании турок из Европы, не столько в эмансипации, сколько в "развитии своей собственной оригинальной славяно-азиатской цивилизации". Фундаментом нового культурно-государственного здания должно было стать формирование восточно-православной политической, религиозной, культурной конфедерации славянских стран. Именно эта конфедерация должна была обеспечить стать оплотом против западного европеизма.

Россия еще не достигла периода культурного рассвета. Поэтому влияние западных идей может оказаться для России смертельным ядом, который погубит ее прежде, чем она сумеет найти себя.

Защищает суровые меры государства, "священное право насилия" со стороны государства.

9. Выводы

В истории русской политической мысли нет мыслителя, кроме К.Н. Леонтьева, который столь откровенно обозначил бы свою реакционную позицию.

К.Н. Леонтьев попытался осовременить казалось бы уже забытую византийскую имперскую идею, придать ей характер руководства для внешней и внутренней политики России.

Он ставил в своей политической теории вполне конкретные цели (например, освобождение Царьграда и воссоздание великой православной империи). Как писал о нём В.В. Розанов, «если бы у Леонтьева было сто тысяч войска, он залил бы кровью всю Европу». Подобное выражение следует понимать в том смысле, что К.Н. Леонтьев жаждал быть субъектом и творцом политической истории.

Одновременно К.Н. Леонтьева можно назвать одним из основоположников «нового религиозного сознания» в России. Он в числе первых стал формулировать собственный идеал политического и социального устройства, опираясь на исторические и религиозные традиции России.

Вместе с тем, он был начисто лишён того глубокого «провинциализма», которым были заражены как либералы-западники, видевшие в России лишь ученицу «просвещённой Европы», так и некоторые консерваторы в худшем смысле этого слова, видевшие спасение нашей страны в застое. К.Н. Леонтьев - подлинный идеолог и пророк «консервативной революции».

Дух охранения в высших слоях общества

на Западе был всегда сильнее, чем у нас…;

у нас дух охранения слаб. Наше общество

вообще расположено идти за другими;

кто знает? … не быстрее ли даже других?

Дай Бог не ошибиться.

Константин Николаевич Леонтьев (1831 – 1891) – философ, писатель, публицист, идеолог "русского византизма". Обучался на медицинском факультете московского университета, участвовал в крымской войне в качестве лекаря. Был в течение 10 лет секретарем посольства на о. Крит. В конце жизни постригся в монахи. Основные философско-публицистические труды: "Византизм и славянство" (1876), "О Владимире Соловьеве и эстетике жизни" (1912), "Отшельничество, монастырь и мир" (1913), "Отец Климент Зедергольм" (1882).

В основе философских идей К.Н.Леонтьева всегда обнаруживается установка на соединение глубокой религиозности мысли и самой действительности бытия, которую он называл "методом действительной жизни". Леонтьев полагал возможным объединить религиозность, здравый смысл, науку и художественное представление о мире в его философском осмыслении. В учении о человеке, его бытии и перспективах решающим выступает всесилие небытия, хрупкости жизни, разрушения, временности и смертности.

Леонтьев во взглядах на цивилизационный процесс поддерживает Данилевского в вопросе о причинах развития и упадка "культурно-исторических типов" общества. Жизнь всегда характеризуется напряженностью, интенсивностью, самобытностью и уникальностью. Стремление народа к однообразию бытия во всех сферах жизнедеятельности является признаком ослабления внутренних жизненных сил. Леонтьев формулирует закон "триединого процесса развития": 1) период "первоначальной простоты"; 2) период "цветущей сложности"; 3) период "вторичного смесительного упрощения". Все великие народы проходят эти этапы развития, но никогда – дважды. Цивилизация "закрывает" возможности народов, исчерпавших все потенции своего развития.

Не только Европа, но и Россия становится на путь гибельного развития. Россия потеряла "дух охранения" – тенденцию национальной самобытности и православного творчества. Жизнь России может продлить строгое сохранение устоев (самодержавие, православие, общинный образ жизни), изоляция от влияний Европы и сближение с Востоком. Философские идеи славянофилов получили свое выражение в идеологии почвенничества , главными представителями которого являлись братья М.М. и Ф.М.Достоевские, А.А.Григорьев, Н.Н.Страхов.

2. Философия западников. П.Я.Чаадаев, В.Г.Белинский, А.Н.Герцен

Западниками называют представителей течения философско-публицистической мысли России XIX века, противостоящих славянофилам. Западники убеждены, что европейский путь развития цивилизаций является общим для всех народов и Россия тем интенсивнее будет развиваться, чем быстрее станет на этот путь. Западники полагали, что России есть чему поучиться у Европы. Религию они вообще не считали сколь либо значимым для социального развития фактором.

Идеи славянофилов и западников до сих пор тревожат философский дух отечественных мыслителей. Здесь еще не осознана диалектика единичного и общего в современных тенденциях национального развития. Наиболее противоречивым в вопросах следования западным меркам национального развития является Чаадаев, идеи которого и выражают эту диалектику, хотя и не всегда последовательно.

Философию истории как параллельного, независимого друг от друга развития ряда замкнутых цивилизаций одним из первых развил Николай Яковлевич Данилевский (1822–1885), создатель научного славянофильства. По образованию он был естествоиспытатель – и подвел под свой национализм биологическую базу. Главное сочинение Данилевского – книга Россия и Европа (1869). Он видел в России и в славянстве зародыши новой цивилизации, которой суждено заменить отмирающую западную. В отличие от других славянофилов Данилевский не считал Россию в каком бы то ни было отношении выше Запада, он просто считал, что она другая и долг России оставаться самой собой, – не потому, что тогда она будет лучше и святее, чем Европа, а потому, что, подражая Западу, но не будучи им, она станет лишь несовершенной обезьяной, а не истинным участником европейской цивилизации.

Нет сомнения, что книга Данилевского в немецком переводе была источником идей Освальда Шпенглера , чья книга Закат Европы произвела сенсацию в Германии. Идеи Н. Данилевского оказали большое влияние и на Константина Николаевича Леонтьева, гениального русского консервативного философа (см. на нашем сайте его краткую биографию). Леонтьев подробно развил мысль, что мировые цивилизации подобны живым существам и, подвергаясь действию общего для всего живого закона природы, проходят три стадии развития. Первая – первоначальная или примитивная простота. Вторая – бурный рост со сложностями творческого и прекрасного неравенства. Только эта стадия и имеет ценность. В Западной Европе, к примеру, она длилась с XI по XVIII век. Третья стадия – вторичное опрощение, разложение и гниение. Эти стадии в жизни нации соответствуют этапам жизни индивидуума: эмбрион, жизнь и разложение после смерти, когда сложность живого организма снова распадается на составлявшие его элементы. С XVIII века Европа находится в третьей стадии, и есть основания думать, что ее гниением заражена и цивилизационно отличная от ней Россия.

Константин Леонтьев в молодости

Писания Константина Леонтьева, кроме его первых романов и рассказов из греческой жизни, делятся на три категории: изложение его политических и религиозных идей; литературно-критические статьи; воспоминания. Политические писания (в том числе Византизм и славянство ) были опубликованы в двух томах под общим названием Восток, Россия и славянство (1885–1886). Написаны они яростно, нервно, торопливо, отрывисто, но энергично и остро. Их нервное беспокойство напоминает Достоевского . Но в отличие от Достоевского Леонтьев – логик, и общий ход его аргументации, сквозь всю взволнованную нервозность стиля, в ясности почти не уступает Толстому. Философия Леонтьева состоит из трех элементов. Прежде всего – биологическая основа, результат его медицинского образования, заставлявшая его искать законы природы и верить в их действенность в социальном и моральном мире. Влияние Данилевского еще укрепило эту сторону, и она нашла выражение в леонтьевском «законе триединства»: созревание – жизнь – разложение обществ. Во-вторых – темпераментный эстетический имморализм, благодаря которому он страстно наслаждался многоликой и разнообразной красотой жизни. И наконец – беспрекословное подчинение руководству монастырского православия, господствовавшее над ним в последние годы жизни; тут было скорее страстное желание верить, чем просто вера, но от этого оно было еще более бескомпромиссным и ревностным.

Валентин Катасонов - Корни либеральной идеологии и Константин Леонтьев

Все три эти элемента вылились у него в крайне консервативную политическую доктрину и в убеждённый русский национализм. Он ненавидел современный Запад и за атеизм, и за уравнительные тенденции, разлагающие сложную и разнообразную красоту общественной жизни. Главное для России – остановить процесс разложения и гниения, идущий с Запада. Это выражено в словах, приписываемых Леонтьеву, хотя в его произведениях они не встречаются: «Россию надо подморозить, чтобы она не сгнила ». Но в глубине своей души биолога он не верил в возможность остановить естественный процесс. Он был глубочайшим антиоптимистом. Он не только ненавидел демократический процесс, но и слабо верил в реализацию собственных идеалов. Он не желал, чтобы мир стал лучше. Пессимизм здесь, на земле, он считал основной частью религии.

Политическая его платформа выражена его характерно встревоженным и неровным стилем в следующих формулах:

1. Государство должно быть многоцветным, сложным, сильным, жестким до жестокости, основанным на классовых привилегиях и меняться с осторожностью.

2. Церковь должна быть более независима , чем теперь, епископат должен быть смелее, авторитетнее, сосредоточеннее. Церковь должна оказывать на государство смягчающее влияние, а не наоборот.

3. Жизнь должна быть поэтичной, многообразной в своей национальной – противопоставленной Западу – форме (например – или не танцевать вовсе и молиться Богу, или танцевать, но по-нашему; придумать или развивать наши национальные танцы, совершенствуя их).

4. Закон, основы правления должны быть строже, но люди должны стараться быть добрее; одно другое и уравновесит.

5. Наука должна развиваться в духе глубокого презрения к собственной пользе.

Во всем, что Леонтьев делал и писал, было такое глубокое пренебрежение к просто нравственности, такая страстная ненависть к демократическому стаду, такая яростная защита аристократического идеала, что его много раз называли русским Ницше . Но у Ницше самое побуждение было религиозным, а у Леонтьева нет. Это один из редких в наше время случаев (а в средние века самый распространенный) человека, в сущности нерелигиозного, сознательно покоряющегося и послушно выполняющего жесткие правила догматической и замкнутой в себе религии. Но он не был богоискателем и не искал Абсолюта. Мир Леонтьева конечен, ограничен, это мир, самая сущность и красота которого – в его конечности и несовершенстве. «Любовь к Дальнему» ему совершенно незнакома. Он принял и полюбил православие не за совершенство, которое оно сулило в небесах и явило в личности Бога, а за подчеркивание несовершенства земной жизни. Несовершенство и было то, что он любил превыше всего, со всем создающим его многообразием форм – ибо, если когда и был на свете настоящий любитель многообразия, то это Леонтьев. Злейшими его врагами были те, кто верили в прогресс и хотели втащить свое жалкое второсортное совершенство в этот блистательно несовершенный мир. Он с блистательным презрением, достойным Ницше, третирует их в ярко написанной сатире Средний европеец как идеал и орудие всемирного разрушения .

Хотя Леонтьев и предпочитал литературе жизнь, хотя он и любил литературу лишь в той степени, в какой она отражала прекрасную, т.е. органическую и разнообразную, жизнь, он был, вероятно, единственным истинным литературным критиком своего времени. Ибо только он был способен в разборе дойти до сути, до основ литературного мастерства, независимо от тенденции автора. Его книга о романах Толстого (Анализ, стиль и веяние. О романах графа Л. Н. Толстого , 1890 г.) по своему проникновенному анализу толстовских способов выражения является шедевром русской литературной критики. В ней он осуждает (как сам Толстой за несколько лет перед тем в статье Что такое искусство? ) излишне подробную манеру писаталей-реалистов и хвалит Толстого за то, что он ее бросил и не применял в только что вышедших народных рассказах. Это характеризует справедливость Леонтьева-критика: он осуждает стиль Войны и мира , хотя он согласен с философией романа и хвалит стиль народных рассказов, хотя и ненавидит «Новое христианство» Толстого .

В последние годы жизни Леонтьев опубликовал несколько фрагментов своих воспоминаний, которые и есть самое интересное из его произведений. Написаны они в той же взволнованной и нервной манере, что и его политические эссе. Нервность стиля, живость рассказа и беспредельная искренность ставят эти воспоминания на особое место в русской мемуарной литературе. Лучше всего те фрагменты, где рассказывается история его религиозной жизни и обращения (но задержитесь и на первых двух главах о детстве, где описывается его мать; и на истории его литературных отношений с Тургеневым); и восхитительно живой рассказ о его участии в Крымской войне и о высадке союзников в Керчи в 1855 г. Знакомясь с ними, читатель сам становится частью леонтьевской взволнованной, страстной, импульсивной души.

Константин Леонтьев. Фото 1880 г.

При жизни Леонтьева оценивали только с «партийных» точек зрения, и, так как он был прежде всего парадоксалистом, он удостоился лишь осмеяния от оппонентов и сдержанной похвалы от друзей. Первым признал леонтьевский гений, не сочувствуя его идеям, Владимир Соловьев , потрясенный мощью и оригинальностью этой личности. И после смерти Леонтьева он много способствовал сохранению памяти о нем, написав подробную и сочувственную статью о Леонтьеве для энциклопедического словаря Брокгауза-Ефрона. С тех пор началось возрождение Леонтьева. Начиная с 1912 г. стало появляться его собрание сочинений (в 9 томах); в 1911 г. вышел сборник воспоминаний о нем, предваренный прекрасной книгой Жизнь Леонтьева , написанной его учеником Коноплянцевым. Его стали признавать классиком (хотя порой и не вслух). Оригинальность его мысли, индивидуальность стиля, острота критического суждения никем не оспариваются. Литературоведы новой школы признают его лучшим, единственным критиком второй половины XIX века; евразийцы , единственная оригинальная и сильная школа мысли, созданная после революции антибольшевиками, считают его в числе своих величайших учителей.

Из К.Н. Леонтьева

“России надо совершенно сорваться с европейских рельсов и, выбрав совсем новый путь, стать во главе умственной и социальной жизни человечества” - К.Н .ЛЕОНТЬЕВ

"Если бы я не был православным, то желал бы, конечно, лучше быть верующим католиком,

чем... либерал-демократом!!! Уж это слишком мерзко!" - К.Н. ЛЕОНТЬЕВ

"Славянофилы всегда хотели, чтобы Россия жила своим умом, чтобы она была самобытна не только как сильное государство, но и как своеобразная государственность" - К.Н. ЛЕОНТЬЕВ

О К.Н. Леонтьеве кратко

Лев Толстой утверждал, что Леонтьев был на голову выше прочих мыслителей того времени.

Несомненно, что Леонтьев звал Россию не к прошлому, а к будущему.

Л.А. Тихомиров

Леонтьев Константин Николаевич, представитель позднего славянофильства. Считая главной опасностью для России западный либерализм, доказывал необходимость возврата к “византизму”: сохранению принципов церковности, монархизма, сословной иерархии и т.п. Охранительное средство от революционных потрясений видел в союзе России со странами Востока.

Из Энциклопедического словаря «История Отечества с древнейших времен до наших дней»

Всё в этом удивительном человеке настолько органично сплелось и перепуталось, что не могло не отразиться на биографии. И на отзывах современников: "Алкивиад", "Кромвель без меча", "Великий Инквизитор", "киевский бурсак Хома, на котором сидела чародейка-красавица"... Инквизитор, не инквизитор... За шестьдесят лет жизни Леонтьев успел побывать даже в цензорах. Хотя до этого баловался либеральными идеями, а свою писательскую карьеру начинал и вовсе беллетристом. Но писателем Леонтьев себя не увидел и не восчувствовал. В 70-х годах...в его жизни произошёл резкий перелом. Он принял полумонашеский образ жизни, что позволило взглянуть окрест взглядом, равно удалённым от либералов и славянофилов. Перо беллетриста сменил на публицистический кнут. Отныне и до принятия пострига он – певец консервативно-дворянских идей. Его идеал – тысячелетняя история Византии. Русской цивилизации, подходящей к своему роковому тысячелетнему рубежу, по его мнению, не избежать было катаклизмов. Но пути спасения её он не видел: "Надо подморозить Россию, чтобы она не "гнила"... "Гниль" – революционеры, с одной стороны, либеральная интеллигенция – с другой. Разночинство тех и бесчинство этих... "Если бы я не был православным, то желал бы, конечно, лучше быть верующим католиком, чем эвдемонистом и либерал-демократом!!! Уж это слишком мерзко!". Последний приют один из последних апологетов русской имперской идеи, под именем монаха Климента, нашёл в 1891 году в Гефсиманском (ныне Черниговском) скиту возле Сергиева Посада.

Сборник публикаций о К.Н. Леонтьеве

Скачать весь Сборник одним rar -файлом 369 кб

(Все указанные ниже тексты находятся

на Персональном сайте К.Н. Леонтьева http://knleontiev.narod.ru/)